8. РЕГРЕССИЯ
Чэн Ин сегодня баловал экспедицию, - воспользовавшись тем, что геофизики остались в лагере, повар и водитель автобуса рванули в Эрдаобайхэ за горячими булочками баоцзы и свежими овощами. Обед для «прогульщиков» был приготовлен «по-настоящему», а не из запаренных пакетов, что стало поводом для шуток, благословляющих дождь.
Быстро пообедав, уточнив у Цзунян, не нужно ли ей что-нибудь в палатке, Анна и Хао Ши предупредили, что будут медитировать и, попросив не беспокоить, удалились.
- Не передумала? Волнуешься?
- Нет. Да. – ответила Анна на последовательно заданные вопросы, и оба рассмеялись. – Если ты ещё не понял по скорости моего приезда в экспедицию, то уточню: я всегда быстро принимаю решения, интуитивно. Мне практически не нужно времени на раздумья; так всегда было. Я не терзаюсь мыслями что правильно, а что нет; я всегда уже знаю, как поступить, если это срочная экстремальная ситуация. И совершенно теряюсь, если ситуации затяжные и не показывают даже намёка на возможность какого-либо решения. Поэтому, да – я волнуюсь. Это как полёт в космос. Но это такой фантастический способ узнать что-то новое о нас обоих и о самой себе!
Они оставили распахнутым полог палатки, дабы ни у кого не возникло сомнительных мыслей. Анна легла на своё спальное место, а Хао Ши сел рядом так, чтобы и его было видно снаружи, и чтобы он мог вовремя заметить и сделать знак «Ш-ш-ш», если кто-то начнёт шуметь поблизости.
-Синь Фу, ты расслабляешься и следишь за моим голосом. Я коротко буду направлять тебя по годам жизни. Сначала ты вспомнишь, что-то светлое из своего детства в этой жизни, а потом через новое рождение начнём разворачивать ту – другую жизнь. Ты можешь выбрать уже в процессе сеанса – попросишь ли Вселенную показать из любого воплощения самые важные для тебя события на данный момент, или ты пойдёшь просматривать эпоху династии Тан.
- В эпоху Тан, - безапелляционно ответила Анна.
Хао Ши только улыбнулся её решимости. Он разместил телефон рядом с её головой и включил запись:
- Начали. 7 лет.
- Девочка стирает одежду, помогает с удовольствием. Это не необходимость, просто ребёнок учится домашним делам. Время – очень отдалённое, одежда на ней историческая. – Анна сразу «улькнула» во временное пространство, без предварительной настройки через себя сегодняшнюю.
-5-6 лет.
- Картинка смазана, ничего конкретного.
- 3 года.
- Девочка, это просто ребёнок; находится на улице – рядом с каменными ступенями к усадьбе, дорога пыльная; лето.
- 1 год и меньше.
- Я смеюсь на руках у отца; меня любят; одежда на мне, таком маленьком ребёнке - дорогая.
- Внутриутробно.
- Плаваю в зелёных водах; защищённость частичная, несколько тревожно.
- Рождение
- Моему рождению рады, особенно отец – чувствую его эмоции. Вижу своё голенькое тельце «калачиком» в заботливых руках повитухи; меня только что обмыли.
- 7 лет.
- Первоначальная картинка – я деревянной колотушкой шлёпаю по верхней одежде в миске; стираю на берегу реки. Вижу свои худенькие руки, тонкие пальчики - работать немного тяжело. Вода в реке чистая, на дне обточенные водой круглые камни – мелко. Лето не жаркое, приятно, тень от большого дерева защищает от зноя. Я одета в синий халат. Настроение радостное.
- 14 лет
- Несколько тревожно: меня собираются выдать замуж. Лето, тепло; большой двор усадьбы, пыльно. Воин - грубый, взрослый – посватался; отказать ему нельзя, чтобы не нанести оскорбление. Свадьба отложена на какое-то время до моего взросления.
- 18 лет
- Сбежала из дома от замужества в храм, как в монастырь. Отец поддерживает этот мой поступок: избавилась от нежелательного брака и семью не опорочила. Учёба привлекает, такой образ жизни нравится. Пришло известие, что жених погиб в какой-то битве. К нему нет ни неприязни, ни жалости - просто угроза неизбежного замужества миновала.
Вижу тебя, Хао Ши, - твой бюст в облаке – ты наблюдатель из горнего мира; выглядишь на 24 года. Хао Ши, посмотри мне в глаза, хочу видеть твой взгляд. Образ растаял…
- 21 год
- Я приняла постриг в монахини: голова обрита на лысо. Одежда не дешёвая, хотя и без украшений. Моя семья заботится обо мне – не забыла о дочери-монахине.
- 28 лет
- Алтарь со статуей Будды, в руках держу палочки благовоний. Размеренный ритм монастырской жизни иногда меняется – приходится прятаться в пещерах от нападения разбойников. Никакой конкретики.
- 35 лет
- Я красивая высокая, независимая женщина; одежда не монашеская. Живу по-прежнему в монастыре скорее, как гость, задержавшийся на неопределённо долгое время. У меня свободный статус. Я много пишу стихов. Имя Ли Е. Состояние гармонии, уверенности.
Наблюдатель появился. Хао Ши, ты родился уже? – Знаю, что тебе 12 лет. Радуюсь – скоро наша встреча. Жду тебя!
- 42 года
- Прошлась по монастырскому двору, в центре большое дерево. Десять-двенадцать детей-сирот живут здесь, я их обучаю. На мне тёмно-зелёная одежда со скромной бордовой вышивкой; волосы подобраны в высокую причёску – простые женщины так не укладывают.
- 56 лет
- Просто жизнь. Она труднее, чем раньше, но общий фон похож на прежний.
Томлюсь ожиданием встречи с Хао Ши… Жду.
Наблюдатель появился; образ чуть старше – около 30 лет.
Я уже известный литератор под именем Цзи Лань. Внешние события не важны. Живу погружённостью во внутренние чувствования и соотнесения их с окружающим миром, анализирую и сопоставляю, какими действиями они проявляются во вне.
Анна уснула, повернувшись на бок спиной к Хао Ши. Он с нежностью посмотрел на обессилившую, свернувшуюся калачиком девушку, взял одеяло и укрыл её. В этот момент Анна продолжила говорить:
- Я поправляю причёску, не потому что надо, а, чтобы прикоснуться к шпильке, которую подарил Хао Ши. Прикасаясь, я чувствую связь, будто он рядом.
- Ты ещё в том мире? Что ты видишь?
- Мне 48 лет. Я вижу наблюдателя. Нет, - это Хао Ши в своём теле, одет в тёмно-синий бархатный костюм. Он сидит перед огромным круглым зеркалом в медной раме с витыми украшениями. Хао Ши в состоянии концентрации, пытается увидеть меня в зеркале.
Это я – наблюдатель– парю сверху над правым плечом Хао Ши. Моё тело облачно-туманное, очень лёгкое, на голове богатый венец с подвесками. Переплываю по воздуху к обратной стороне зеркала, сажусь напротив Хао Ши. Смотрю на него, как через прозрачное стеклянное окно, но он не видит меня …
Возвращаюсь. Становлюсь рядом справа от сидящего Хао Ши. Я по-прежнему в древнем наряде, он – в современном. Хао Ши не видит меня – я из другого времени. Зато я чувствую его озноб от энергий и волнение. Когда я оказалась рядом, зеркало отразило нас обоих, и мы увидели наше совместное изображение.
- Хао Ши, помнишь себя в моём времени? Как тебя зовут?
- Лу Юй, - Анна сама же ответила за Хао Ши изменившимся - мужским голосом медиума.
Парень забеспокоился, медиум - это уже другой уровень энергии.
- Синь Фу, ты можешь вернуться к просмотру жизни Ли Е?
- Да.
- Мы можем узнать последние годы её жизни?
- Да. Я старше 70 лет. Это мой последний день. На храм напали религиозные фанатики. Моё тело старое, плохо слушается, я не могу убежать, но бегу, потому что жизнь - это дар, и его нужно защищать до последней возможности. Меня догнал не то воин, не то разбойник и вонзил нож под лопатку, перевернул на спину и полоснул по горлу, чтобы наверняка. Они напали на храм из-за меня, убить хотели,прежде всего, меня из-за вольных мыслей.
Мои глаза остались открытыми, я вижу небо и облака. Энергии лучиками солнечного света, словно змейки стекаются из всех частей тела в центр и собираются в большую сферу посередине груди; сфера перетекает в голову и выходит через макушку.
Вижу себя со стороны где-то очень высоко в небесном пространстве. Одежды - как у феи, - лёгкие, воздушные, невесомые. Рядом ещё такие же три женских сущности, чувства близости или знакомства с ними нет; просто рядом. Я жду Лу Юя.
Думаю о том – что было важного в этой моей жизни? Встречи с Лу Юем; моё оценочное восприятие взаимодействия с людьми; мой чувственный и эмоциональный опыт и желание поделиться этим опытом через стихи с целью умягчения жестокости душ и самого века.
Встречи с Лу Юем – самое важное, что случилось в жизни! Ожидание стоило тех нескольких коротких встреч, потому что это была энергия памятования тонких миров и себя в них, принесение этих энергий памяти на землю. Это стежки, соединяющие короткие земные жизни с вечным существованием.
Проговорив это, Анна замолчала, и по более глубокому и размеренному дыханию, парень понял, что любимая погрузилась в глубокий сон. Хао Ши принёс благодарности Будде, Вселенной, всем Гидам, Учителям, Наставникам, кто незримо присутствовал при этом их путешествии вглубь себя. Нежно коснулся невесомым поцелуем её виска и прошептал, зная, что пусть не здесь, а где-то в небесных сферах душа любимой – половина его сердца - услышит.
-Чаньши Синь Фу, ты невероятная! Я благодарю тебя за твою преданность через века.
* * *
Ошеломлённость и взволнованность, воодушевление и растерянность, энтузиазм и панику, потрясение и ещё множество чувств, вызывающих смятение испытывал парень. Его захлестнул этот космический оркестр эмоций, которые они вдвоём с Анной прожили в течении какого-то часа, перевернувшего всё понимание жизни, все планы, оказавшиеся в один миг ничтожными, и вообще - всё…
Внутри Хао Ши одновременно царили хаос и опустошение. Единственное, что сейчас могло ему вернуть хоть долю равновесия –это глаза, лицо любимой. Но она спала отвернувшись, и он, находясь рядом, обнимая взглядом и не смея потревожить прикосновением фигурку такого родного существа, свернувшегося калачиком, испытывал почти физическую муку одиночества. А может, это не его одиночество? Может, сейчас он переживает боль, что испытывала Ли Е в ожидании его воплощения, а затем в течение долгих и долгих лет жизни носила её в себе, пока судьба, наконец подарила им встречу?
Конечно он знал, что с именем Лу Юя, автором Чайного канона, связывали некую поэтическо - романтическую дружбу, но это знание находилось где-то в дальних закоулках памяти среди множества незначительных имён, падающими звёздами промелькнувших на небосводе китайской истории. Хао Ши открыл поисковик и захлебнулся новым приступом боли: Ли Е была старше Лу Юя на 24 года… Как она, пришедшая в воплощение с открытой памятью сумела выжить и дождаться встречи, а потом продолжать жить в разлуке до самого момента насильственной смерти? Ли Е!!!!!
То ли в ответ на его немую мольбу, то ли на крик его души через пространство и время Вселенной, девушка порывисто перевернулась, разметав длинные слегка вьющиеся волосы, и скользнув ладонью рядом с подушкой в поиске, выдохнула сквозь сон: Хао Ши. Он услышал и осторожно просунул кисть своей руки под её ладонь, которая тут же сжала его пальцы, а напряжённая складочка над переносицей разгладилась. Парень прислонил голову к углу подушки Анны, почти касаясь её лба, постепенно приходя в себя и, через соединённые руки успокаивал их сердца, израненные терновником тысячелетий.
Анна спала не более получаса, открыв глаза, расцвела счастливой улыбкой: он - любимый рядом. Уста слились в тот же миг.
-Синь Фу, родная, я так много хочу тебе сказать, что сейчас даже растерялся и не знаю с чего начинать… Наверное, со стиха, который сложился пока я любовался тобой спящей
Инкарнаций череда -
Мысли выглядят простыми:
Воды жизни навсегда
Драмы сделали смешными
Мимолётность Бытия
И безбрежность расставанья
Сотни лет жить без тебя,
Но мгновенность узнаванья
Позабыли имена -
Как друг к другу обращались
Вечность тайнами полна
Мы душой с тобой общались
Та звезда, что в небесах
В твоём взоре отразилась
Искренность в моих стихах –
Вновь сердца соединились!
- Я так благодарен чистоте твоего сердца, которое ты легко и естественно раскрыла и допустила меня в свой внутренний мир.
Люди похожи на куски льда, которых носят воды житейского моря. Они тают, растворяются… слизываемые волнами социума. Стараясь быть «как все», люди теряют свою неповторимость, начинают навязывать собственные ожидания и представления о поведении - поступкам другого.
А ты, Синь Фу, вглядываешься в глубины вод и обнаруживаешь в себе тайну скрытого айсберга. Ты делишься этой тайной со мной, живёшь, выражая свою настоящую суть - искренность и открытость. Такой открытости и откровенности я не встречал больше ни у кого! Это огромное мужество - являть перед другими людьми свою незащищённость, игнорируя чужое неприятие, неприязнь, осуждение и прочие недоброжелательные эмоции.
Я говорю сейчас, чтобы ты не просто догадывалась, а твёрдо знала: твоё доверие для меня – бесценно, и я никогда не предам твою веру в меня.
- Я знаю, любимый! И тоже благодарна тебе. Давно был написан стих, я не была уверена, что имена не чужие, а наши. Регрессия подтвердила, что это мы. Я ждала нашу встречу и счастлива, что мы нашли друг друга.
ПОМНЮ
Степенный и утончённый
В туманах Кунь-Лунь растворился
Лебедь с тоской обручённый,
На тысячу лет удалился
Преданность в сердце и нежность:
Так чистая Ли Е любима,
И лебединая верность
Лу Юем вечно хранима
Белые крылья расправил,
Вытянув гордую шею.
Бренность земле мы оставим –
Окликнуть тебя я не смею…
- И я ждал тебя. Только тебя, Синь Фу! Теперь ни божественные горы Кунь-Лунь, никакие Небеса не смогут нас разлучить…
Хао Ши сказал, они замерли, осмысливая прозвучавшее, и разразились безудержным хохотом до слёз, дарящим обоим снятие стресса и энергетическую разрядку, – встретились они на святой Белоголовой горе - Чанбайшань!
Фото из Интернета. Музей чая в Ханьджоу. Памятник Лу Юю.
Творение. Глава 9.Драконье царство. http://proza.ru/2021/12/26/266